В музее истории архитектуры и промышленной техники Урала, что принадлежит Свердловскому архитектурному институту, есть очень интересный макет. По старинным чертежам, рисункам, гравюрам студенты и преподаватели воссоздали самый первый облик Екатеринбурга. Таким выглядел город после завершения строительства, таким его задумывал Василий Татищев. Глядя на макет, на обилие скрупулезно учтенных и любовно сделанных деталей, мелочей, штрихов, сразу видишь два главных элемента: центральное ядро города - завод и правильный четырехугольник крепостных валов вокруг всего поселения.

Да, именно в ту пору и появился этот новый градостроительный тип человеческого обитания: завод-крепость. В идее такого сочетания был высокий смысл: крепость защищает не просто жизнь, но труд, работу, преумножение государственной пользы. Интересно, что и завод был построен по всем правилам тогдашнего горнозаводского дела (а кое в чем и установил свои, новые правила), и крепость отвечала всем требованиям фортификации; бастионы, валы, рвы, крытые боевые ходы, частокол на валах, рогатки. На макете нет и намека на существование каких-либо подземных оборонных сооружений. Не воспользовались макетчики таким приемом, что часто делается в музейных экспозициях: чтобы увидеть на макете подземную часть, вместо поверхности земли используют врезку из стекла - и тогда все невидимое становится видимым. А может быть, потому и не воспользовались, что самого предмета, то есть подземных сооружений, не было? Или сочли ненужным, второстепенным? Обратимся тогда к первоисточникам - планам, рисункам, описаниям.

Вот один из первых планов завода-крепости. В правом нижнем углу на картуше в виде развернутого свитка написано: «Сей план Екатеринбургской чертил шихтьместер Мих. Кутузов при Екатер. 1726-го года апреля 8 дня». Никаких тайных выходов из крепости не обозначено. Задерживает внимание экспликация плана, то есть перечень обозначений. Под цифрой 48 значится пороховой погреб. Где же он? Ага, вот маленький прямоугольничек внутри северного полубастиона, примыкающего к левому берегу пруда. Пороховые погреба и в более ранние эпохи, и во времена основания Екатеринбурга устраивались одинаково: подземная часть в виде сводчатого, выложенного камнем или кирпичом помещения и наземная в виде деревянного или каменного одноэтажного здания, сооруженного над самим погребом.

На другом плане Екатеринбургского завода-крепости, сделанном в 1729 году: внутри того же северного полубастиона опять знакомый прямоугольник. И снова указано, что это пороховой погреб. Рядом с бастионом, почти на самом берегу пруда, изображен еще один прямоугольник, поменьше, но обозначения у него нет. Что же, вторая часть погреба? На реконструкции общего вида центра Екатеринбурга 1730 года, выполненной Н.Б. Баклановым в 1935 году, прямо в бастионе стоит одноэтажное здание. И на рисунке И. Ушакова, изобразившем завод-крепость в 1734 году, в очертаниях полубастиона угадывается какое-то сооружение.

На генеральном плане 1743 года очертания крепости изменились, но в пределах правого северного полубастиона снова видим знакомый прямоугольник порохового погреба. В документах но истории города можно найти интересное свидетельство; наземная часть порохового погреба стала каменной в 1747 году. В дальнейшем документальные следы этого подземного сооружения пропадают. На плане 1785 года погреб уже не показан, хотя северная крепостная линия еще сохранилась, правда, полубастион превратился в бастион и несколько сместился от береговой линии. А вообще, что стало с пороховым погребом, этим, пожалуй, первым и достаточно значительным подземным сооружением Екатеринбургской крепости-завода?

Разобрали, засыпали, снесли, уничтожили? Так же как и бастион, мешавший будущему города?

Где же был на местности этот северный полубастион вместе с погребом? Очертания городского пруда сравнительно мало изменились за время его существования, особенно в той части, что подходит к плотине. Все крупные изгибы берега повторила гранитная облицовка. Пожалуй, главное изменение - это полное исчезновение залива-устья реки Мельковки. Пройдем по правому берегу пруда от плотины. Через 200-250 метров линия берега круто поворачивает на запад, образуя мысок. На этом мыске стоит памятник архитектуры начала XIX века - бывший дом горного начальника, занимаемый сейчас областной больницей №2. По старым планам видно, что где-то здесь, на изгибе береговой линии, и находился правый северный полубастион.

На левом берегу также есть перелом, и приходится он примерно на тот участок, где к пруду подходит современная улица Первомайская. У этого перелома стоял левый северный полубастион. На планах завода-крепости оба северных полубастиона точнехонько приходились один против другого. Разделял их только пруд. Известно, что северная линия укреплений шла вдоль улицы Первомайской, особенно это видно по плану 1743 года, где эта улица уже сформировалась. Глядя на план, можно обнаружить, что ось линии укреплений даже совпадала с осью будущей улицы. Если сейчас встать на ось улицы и проследить ее направление за пруд, то она точно упрется в центр портика дома горного начальника. Так было задумано зодчим в то время, когда уже не было никаких признаков старой крепости и дом владыки уральского края строился как бы на пустом месте.

Итак, ось линии укреплений прошла по оси здания. Если бы оно было построено на 70-80 лет раньше, то попало бы прямо во внутреннее пространство полубастиона. Но дом горного начальника был возведен в первой четверти XIX столетия по проекту выдающегося уральского архитектора Михаила Павловича Малахова. Сейчас здание это, несмотря на периодические ремонты, обветшало, подверглось многим переделкам. Поэтому было принято решение о реставрации этого памятника архитектуры, реставрации незамедлительной и полной.

Исследования технического состояния здания проводили специалисты Свердловского архитектурного института. Они «просветили» ультразвуком конструкции, чтобы оценить их прочность, с помощью тепловизора просмотрели стены - нет ли в них коварных трещин, полостей и других дефектов. И конечно, спустились в подвал. В современном виде подвал состоит из двух совершенно разных по форме отсеков, в которые попадаешь через длинный коридор. Слева от коридора вход в почти квадратное помещение, перекрытое кирпичным купольным сводом, а справа - большое вытянутое помещение с высоким цилиндрическим сводом из кирпича. Когда-то сюда был спуск прямо с первого этажа, но при переделках он был заложен.

На старых планах дома, найденных в Свердловском областном архиве, обозначен еще один отсек. Он расположен ближе к современному входу в подвал. Но уже на плане 1915 года показано, что дверь в него заложена кирпичной стенкой. Изучение подвала дома горного начальника, начавшееся с чисто практической целью - оценить его техническое состояние, вдруг привело к мысли: «А не мог ли быть отсек с купольным сводом тем самым пороховым погребом старой Екатеринбургской крепости? Не включил ли его архитектор М.П. Малахов в контур своего здания, чтобы использовать подземное сооружение для новой функции?» Если так, то в этом помещении подвала мы видим не только самое старое подземное сооружение Екатеринбурга, но и вообще одно из первых капитальных сооружений, оставшихся от периода основания города-завода. Что же поддерживает такое предположение?

Во-первых, местоположение дома, примерно совпадающее с местом полубастиона и порохового погреба. Во-вторых, форма помещения с купольным сводом, которая часто использовалась в складах «зелейных припасов». В-третьих, устойчивое впечатление какой-то случайности, прилепленности этого отсека к остальной части подвала. А что же противоречит предположению? Купольный отсек подвала сложен из кирпича, применявшегося в начале XIX столетия. Пороховой же погреб должен быть наверняка сделан из большеразмерного кирпича. Такого, какой пошел на строительство, например, Невьянской башни и других известных построек этого времени. Правда, могло случиться, что к началу строительства дома горного начальника пороховой погреб давно завалился, и, восстанавливая его, использовали новый кирпич.

И все же сюда необходимо добавить еще одно обстоятельство - точную привязку местоположения порохового погреба. Для этого измерили на плане, составленном Михаилом Кутузовым в 1726 году, сначала расстояние от береговой линии до центра того самого прямоугольника под номером 48, что соответствовал пороховому погребу, а потом расстояние до него же от плотины. Поскольку положение плотины и береговой линии практически не менялось, то если полученные расстояния перевести из саженей в метры и отложить от тех же точек на современном плане, то точка пересечения получилась прямо под домом горного начальника, но не там, где расположен странный отсек; с купольным сводом, а в месте, где давным-давно личной стенкой заложено другое помещение подвала, на сегодняшний день пока неизвестное. Именно под этой частью здания может находиться бывший пороховой погреб Екатеринбургской крепости.

Вполне допустимо, что план Михаила Кутузова содержал какие-то ошибки. Скажем, отмеряя сто пятьдесят саженей (более трехсот метров), екатеринбургский топограф мог ошибиться и а сажень-две в ту или другую сторону. Но при расстоянии 20 саженей ошибиться на целых 5-6 саженей невозможно. Значит, по этой координате, то есть по расстоянию от берега до погреба, отсек с купольным сводом не отождествляется с хранилищем пороха и зарядов. Остается одно: старинный погреб, первое подземное сооружение Екатеринбурга, располагался под той частью здания, которая выходит по сей день в дворовое пространство и раньше долгое время служила неотапливаемой верандой. Там, где на планах конца XIX века и 1915 года показано замурованное помещение.

Но не старый пороховой погреб вызвал лавину историй о таинственных подземельях и тайниках. Этому способствовала начавшаяся золотопромышленная эпоха в истории города. Эпоха, когда в небольшом уральском городе стали устраивать свои родовые гнезда всесильные заправилы «золотого дела». Среди малоэтажной захолустной застройки вдруг стали подниматься дворцы, роскошные особняки, окруженные вычурными оградами, отстраивались собственные церкви. Целые кварталы принадлежали расселившимся представителям какой-нибудь одной фамилии.

Особенно много слухов крутилось вокруг таинственных дел семьи золотопромышленников Расторгуевых-Харитоновых.

В старом Екатеринбурге долго пустовало место на высокой горке. Место приглянулось Расторгуеву, купцу, торговцу «пьяным» товаром.

Архитекторы и историки давно пытаются разгадать, кто же был автором дома-дворца, кого поставил Расторгуев руководить постройкой. В архитектуре дома специалисты находят много черт, присущих и столичному, и уральскому зодчеству, находят элементы западноевропейской архитектуры эпохи классицизма. С одной стороны, предполагается участие нескольких архитекторов в постройке дома, с другой - очень уж ладно все соединено вместе, вроде одна мысль господствовала над всем ансамблем.

Историки пока не могут найти документы, которые хотя бы подсказали, кто мог быть причастным к постройке дома-дворца. И пошла через века легенда о человеке-невидимке, о человеке - Железной маске, о бессрочном каторжнике, у которого было отнято даже имя. Легенда указывала то на французского зодчего, участника Великой французской революции, то на русского зодчего, попавшего в государственные преступники, то на уральского самоучку безмерного таланта, сгинувшего в застенках.

Итак, на горке, на тогдашней окраине Екатеринбурга, появился роскошный дворец. Строился он двенадцать лет (с 1796 по 1808 год), а вместе со службами и устройством сада и того больше - почти восемнадцать лет.

Долго? Да, долго. Казалось, в рабочей силе недостатка не было, в материалах тоже - все щедро оплачивало дешево доставшееся уральское золото.

А не потому ли долго, что кроме видимого глазу строилось невидимое: подвалы, переходы, подземные тайники? Все эти сооружения нужно было облицевать кирпичом и камнем, обеспечить водонепроницаемость, сделать лестницы, двери, запоры... Откуда могла появиться мысль об устройстве тайников у хозяина дома?

Лев Иванович Расторгуев, купец первой гильдии, виноторговец, перебрался на Урал из Вольска. Вольск - город, в котором были известны исторические подземные сооружения. Купив Кыштымский завод, Расторгуев мог увидеть демидовские лабиринты, приспособленные под тюрьмы и застенки. Наконец, Расторгуев был истовым раскольником, старообрядцем, представителем официально гонимой веры. Раскольники, спасаясь от преследований, устраивали подземные убежища, скиты и молельни. Например, долго функционировал подземный раскольничий скит в невероятно глухом месте Среднего Урала - вблизи горы Шунут. Там в твердых породах был вырыт вертикальный колодец-лаз с боковыми ответвлениями в кельи. Расторгуеву, теперь уже заводчику, нужно было надежно прятать свое второе лицо.

Худая слава о доме пошла еще при жизни Расторгуева. Дом жил тихой скрытой жизнью, где-то в глубинных казематах глохли крики «супротивцев», по подземным путям в тайные молельни приходили наставники уральского старообрядчества, теми же путями они выходили в глухие дальние углы сада и никем не видимые растекались по темным грязным улицам Екатеринбурга.

После появления в доме расторгуевского зятя Петра Яковлевича Харитонова, богатого купца и золотопромышленника, тихая внешне жизнь дома кончилась. Зять любил шумные кутежи, безобразия и необыкновенные развлечения, стоившие иногда жизни кому-нибудь из дворовых. День и ночь играла музыка, шла крупная картежная игра, пьяные ватаги гостей мыли шампанским лошадей.

Харитонов не очень и скрывал худую славу казематов дома. Человек он был жестокий, необузданного нрава. Чего-чего, а взыскать копейку он умел. Поэтому и сдружился крепко с новоявленным своим родственником - Григорием Зотовым, Кыштымским Зверем. Вместе творили расправы над непокорными, вместе прятали концы в воду и в землю. Финал их известен: осужденные на вечное поселение в Кексгольм, они оба там и умерли.

После этой истории наследники уже не жили в доме на Вознесенской горке. Да и как жить, когда по ночам чудятся крики и стоны, а в воздухе стоит запах погребов и подземелий. В народе скоро почти забыли о первом владельце дома, а к зданию прочно и надолго прилипло название харитоновский дом. Легенды о подвалах и тайниках стали соседствовать с легендами о зарытом золоте и самоцветах. В художественную литературу эти легенды попадали не раз. О жутких моментах истории харитоновского дома писали Д.Н. Мамин-Сибиряк, А.Н. Толстой.
А были ли все-таки у дома подземные тайны?

Можно утверждать, что в харитоновском дворце были устроены глубокие подвалы, причем разные части дома, видимо, имели свои автономные скрытые помещения, иногда соединенные переходами, иногда раздельные, имевшие свой выход.

Похоже, что один из подвалов имел два этажа. Об этом свидетельствовали строители, работавшие на реконструкции харитоновского дома в 1936-1937 годах, после которой он стал Дворцом пионеров. Строители замуровали нижний этаж подвала, а из него-то и были тайные ходы во все концы расторгуевской усадьбы.

Подземные ходы... Сколько говорилось, сколько писалось о них! Какие только гипотезы и суждения не возникали в разное время. Сколько было заклинаний и призывов к компетентным организациям, чтобы вести работы, разыскать, вскрыть, осмотреть, покончив с легендами и рассказами.

Последняя волна общественного интереса (а именно волнами, всплесками поднимается интерес к тайнам прошлого) прошла в 1973 году. В этом году был опубликован в газете «На смену!» материал свердловского журналиста А. Пудваля «По следам старинной легенды». Другой свердловский журналист Э. Якубовский дал в журнале «Уральский следопыт» обзор рассказов очевидцев о подземных ходах расторгуевской усадьбы. Экспедиция свердловских геофизиков впервые исследовала чувствительными приборами, «видящими» сквозь землю, подозрительные места в кладке дома. Результаты этих исследований тоже были oпубликованы.

Во всех материалах содержатся интересные обобщения, новые факты, свежие гипотезы. Некоторые новые сведения о старом расторгуевском гнезде были получены в 1982 году участниками экспедиции Сверловского архитектурного института.

Попробуем реконструировать систему подземных путей, связанных с этим домом.

В поисках возможного спуска в нижние этажи подвалов студенты-архитекторы обследовали все доступные уголки нынешних подвалов. Удивительно, как мало оказалось этого доступного. Перегородки, замуровки, забутовки, заливки бетоном ограничили свободное пространство под легендарным домом до самых ничтожных размеров. Остальное - сплошные белые пятна, полная неизвестность.

Вот много раз описанный в статьях и материалах таинственный люк, якобы ведущий из верхнего этажа подвала в нижний и, конечно, забитый мусором. Студенты расчистили это обетонированное углубление правильной круглой формы, вытащили не один десяток ведер грязи.

Ох как напрашивалась к этой бетонной яме винтовая лестница! Но, увы, дно ямы оказалось тоже бетонным, на редкость крепким и монолитным, и никак не откликалось при акустических испытаниях на пустоту. Вполне вероятно, что таинственный люк никогда этой роли не выполнял. Дело в том, что в двадцатые годы в подвале харитоновского дома было какое-то кустарное производство, не то красильный, не то дубильный цех. Вот от тех времен и осталась емкость, которую до расчистки принимали за люк. Правда, совсем не исключается, что где-то существует самый настоящий спуск в нижние этажи подвала.

Исследуя подвал харитоновского дома, студенты не раз натыкались на закладки, заделки, обетонированные стенки. Видимо, все это следы реконструкции 1936-1937 годов. Однажды исследователям пришлось ползти два десятка метров в узкой щели, образованной двумя параллельными стенками: кирпичной, старой кладки, и бетонной, выполненной в тридцатые годы. Бетонная стенка закрывала какой-то большой объем, возможно, просторное помещение. Из каких соображений воздвигли эту параллельную кирпичной стенку - неясно. Может быть, и здесь перекрыли доступ в нижний этаж?

Если суммировать все рассказы и свидетельства о подземном хозяйстве Расторгуевых-Харитоновых, то, пожалуй, самый главный подземный ход, даже, скорей, широкий тоннель направляется от дома к беседке-ротонде, что стоит с правой стороны от главного входа в парк, со стороны Комсомольской площади. В 1924 году перед парковым входом во дворец произошел провал, открывший этот тоннель.

Примерно на половине расстояния от дома до ротонды из тоннеля есть ответвление в подземное помещение размером примерно четыре на шесть метров со сводчатым потолком. Это помещение, никак не проявляющее себя на поверхности земли, открыли геофизики с помощью приборов. Из ротонды выходят ходы в двух направлениях: один - в восточную часть сада к куполообразному помещению, имеющему также и наземный выход. Это помещение, условно называемое «купол», служило, вероятно, складом. Другой ход спускается по рельефу к пруду и далее, проходя под прудом, попадает в подвалы беседки на острове.

Такую подземную ситуацию подсказали также и результаты геофизических исследований. Невероятного в ней ничего нет. Но вот ход под прудом, на остров?

Многие очевидцы в разные времена говорили о наличии подвалов в беседке на острове. Говорили и о ходе под прудом. Решение это технически было возможно и в давние времена. Итальянцы в средневековье делали подводные, так называемые литые ходы. Кладка этих сооружений обладала водонепроницаемостью, так как вместо обычного кладочного раствора применялся расплавленный свинец. Фундаменты некоторых старинных ленинградских домов тоже сложены на расплавленном свинце, свинцовые швы есть и в кладке фундамента Воронцовского дворца в Алупке. Такой прием исключал подсос влаги в материал фундамента, обеспечивал его водонепроницаемость и долговечность. Есть сведения, что русские мастера могли применять свинцовые растворы в подземных сооружениях.

Конечно, связь харитоновского дома с островом на парковом пруду проблематична (хотя подземный ход к пруду подходит), но некоторые свидетельства в пользу такой связи есть. А. Пудваль приводит рассказ Е.П. Клюшниковой, бабушка которой Юлия Петровна Деревина была внучкой харитоновского садовника. Детство и юность ее прошли в людской харитоновского дома, она слышала много рассказов людей, так или иначе знавших тайны и секреты дворца. Ю.П. Деревина, в частности, оказалась свидетельницей последних дней жизни самого верного харитоновского прислужника, который дожил до глубокой старости и перед смертью покаялся, что «загубил по приказанию хозяина много людей в подвалах дворца, открыв люк, выходящий в парковое озеро, что были среди них и фальшивомонетчики, и крамольники, и прятавшиеся от глаз властей старообрядцы». Внучке садовника лично были известны два потайных входа в подземелье, к тому времени как будто бы затопленных. Ходили упорные слухи уже в недалекое время от нас, что в помещении, под островной беседкой, видели какие-то системы зубчатых колес, возможно предназначенных для запирания подземных шлюзов.

В 1985 году произошло интересное событие. Воду из паркового пруда харитоновской усадьбы откачали. Уже давненько составлен проект реконструкции старого парка, приведения его не просто в порядок, а в тот самый вид, который он имел при Расторгуевых-Харитоновых. Самым первым практическим мероприятием стала капитальная очистка пруда. На освободившееся от воды дно, илистое и грязное, в битых бутылках и рваных кусках железа, въехали бульдозеры и экскаваторы.

Соскребли и вывезли ил, спрессовавшийся как первобытный сланец. Слой ила толщиной более полутора метров. Значит, не дошли зубья ковша до подземного хода? Значит, до свода, если он вообще существует, еще два-три метра этой материковой породы, способной удержать тяжесть машин? Прекрасная и таинственная легенда о подводном ходе осталась жить. Теперь по крайней мере до тех пор, пока не будет обследована подземная часть ротонды на островке.

Есть много свидетельств о другом направлении подземных ходов на парковой территории: от здания дворца в северо-восточный угол парка, где был потайной выход в стоявшую когда-то там беседку на небольшой горушке. Этот выход протягивают чаще всего мимо озера, но есть интересное свидетельство Н.П. Фелицына, которое приводит Э. Якубовский.

Н.П. Фелицын в 1924 году работал заместителем заведующего Екатеринбургской биржей труда, а биржа располагалась тогда в харитоновском доме. Так вот, в том году силами безработных проводилась чистка пруда. После спуска воды в склоне северо-западного берега открылось отверстие, в которое можно было войти согнувшись. Н.П. Фелицын прошел по ходу около двадцати метров, пока не наткнулся на завал.

То есть вполне могло быть, что ход из дворца к беседке имел связь с прудом. Под беседкой на горушке долго сохранялся каменный подвал. О нем тоже вспоминал Н.П. Фелицын, подчеркивая большую глубину и наличие металлических колец в стенах. Старая беседка давно снесена, горушка заросла кустарником и деревьями, стала почти незаметной. Невдалеке красуется свежими деревянными конструкциями новая беседка на заново насыпанной горке, но ни горка эта, ни беседка не имеют никакого отношения к прошлому.

По-видимому, в упомянутый подземный ход можно было попасть из нескольких мест, то есть ход имел ответвления. Были входы со стороны каретника и конюшен, а также из подвала, над которым построили оркестровую раковину, сейчас уже несуществующую. Во время реставрации конюшен на участке северо-восточного угла был обнаружен кирпичный свод, напоминавший покрытие подземного хода.

Легенды говорят о еще трех направлениях подземных ходов от Дворца пионеров: к Вознесенскому собору (ныне здание областного историко-краеведческого музея), к дому Зотова (был на территории Свердловского сельскохозяйственного института), к дому инженера Ипатьева, ныне тоже не существующему. Все направления подземных связей в большей степени легендарны, следов их никто не видел. Однако рассмотрим их вероятность.

Подземный ход от дворца к собору не очень логичен, но в принципе возможен. Геофизики обнаружили аномальное значение физических полей, характеризующее наличие пустот в этом направлении, но не исключено, что подземный ход вовсе не прокладывался к Вознесенскому собору, а связывал дворец с каким-то неизвестным еще погребом или подвалом давно снесенного сооружения, расположенным на территории между этими зданиями. Интересно, что в подвалах старой части Вознесенского собора никто не был с середины прошлого века. Доступ есть только в подвалы приделов, охвативших полукольцом давно замурованный подклет колокольни (и там располагалась до последнего времени музейная экспозиция). Реставрация здания собора требует полной информации о том, что находится под старой частью собора: пустота, грунтовая засыпка или обыкновенная скальная порода.

Ход к усадьбе Григория Зотова? Дом Кыштымского Зверя был напротив дома Расторгуева-Харитонова. Он вовсе не казался дворцом, выглядел скромно, под домом, как обычно, были хозяйственные подвалы, небольшой фрагмент которых сохранился и используется как склад сельхозинститута. Родственные связи и совместное дело могли, конечно, подтолкнуть семьи Зотова и Харитонова к прокладке подземного хода, но пока его существование гипотетично, поскольку нет никаких письменных или устных свидетельств.

Легенды о ходе из харитоновского дома в дом инженера Ипатьева появились скорее всего после пребывания в нем царской семьи. Бывший император и его домочадцы, находясь под стражей, некоторое время были хорошо осведомлены о событиях в Екатеринбурге. Известно, что информация поступала из записок, передававшихся в хлебе и молочных бутылках через сердобольных монашек Новотихвинского монастыря. Чекисты вскоре этот путь пресекли. Тем не менее появились слухи, что Николай Романов и его окружение якобы пользуются подземным ходом. По этому ходу к ним будто бы проникают из харитоновского дома верные люди. В этих слухах отразились чаяния белогвардейского подполья на освобождение императора.

Пришло время, когда эта легенда полностью показала свою несостоятельность. Между ипатьевским домом - последним земным пристанищем последнего русского царя - и Дворцом пионеров - бывшим гнездом золотопромышленников Расторгуевых и Харитоновых - пролегла автомагистраль. Она энергично спрямила прежний путь, снесла старинную екатеринбургскую застройку и, словно гигантская пила, под самый корень подрезала Вознесенский холм. Да так, что образовалась вертикальная стенка едва ли не пятиметровой высоты. Если прикинуть, то получается, что дорожное полотно находится где-то на уровне второго этажа харитоновских подвалов. Далее строителям понадобилось провести под будущей магистралью коммуникации. Выкопали котлован глубиной в несколько метров. Он пересек направление: дом Ипатьева - Дворец пионеров. Мало того, вблизи участка, где стоял дом инженера, котлован этот еще углубили. И везде на глубине была вскрыта крепкая порода, которую кое-где приходилось даже взрывать. Дорожники нигде не пересекли что-либо похожее на подземную галерею или шахтную выработку. А ведь были разговоры о том, что весь Вознесенский холм продырявлен такими выработками - искали будто бы в старину коренное золото. Геологи сразу отвергли мысль о золотоносности холма, а равно и о возможном наличии в его недрах штреков и штолен. Не было подземной связи между домом инженера Ипатьева и харитоновским домом. Никому не нужна была такая связь, да и дом инженера был построен значительно позднее харитоновского, когда разгульные хозяева последнего уже кончили свои дни вдалеке от екатеринбургской вотчины.

Долго жили и по сей день продолжают жить совсем уж фантастичные рассказы о подземных ходах из харитоновского дома под дном городского пруда к дому горного начальника, из харитоновского дома - к цехам старой Монетки, к домам Рязановых. Слишком притягательным для легенд и преданий оказался таинственный харитоновский дом.

Однажды пришел ко мне человек. Назвался Михаилом Ивановичем Дайбо. Моряк, участник Великой Отечественной войны, он сказал, что давно и увлеченно занимается изучением участия моряков в революционных событиях на Урале, и стал меня расспрашивать о подземельях харитоновского дома. Оказывается, в его поиске нащупалась интересная нить - арьергард частей Красной Армии, оставлявших Екатеринбург под напором колчаковцев, состоял из матросов. Этот маленький отряд, вооруженный пулеметами, прикрывал отход красных бойцов к вокзалу, а потом как будто бы в самый последний момент ушел... подземными ходами.

Какими? Куда? Вопросы интересные. Может быть, этот поиск завершится открытием неизвестной страницы гражданской войны на Урале.

Мы говорим о маловероятных, почти фантастических подземных ходах в черте старого Екатеринбурга, непременно связанных с харитоновским домом. Эти легенды основываются на находках подземелий в прошлом и в наше время вообще в городской зоне. И каждая такая находка, где бы она ни обнаружилась, в народе обязательно отождествлялась с подземным лабиринтом харитоновского дома. Ведь харитоновские ходы - это реальность, наблюдавшаяся десятками очевидцев. Вот и представляется этот дом этаким спрутом, раскинувшим подземные щупальца во все концы города.

Устоявшийся стереотип представлений приводил иногда к курьезам. Взять хотя бы историю с погребами. В хороший весенний день 1983 года на строительстве автомагистрали, переходящей из улицы Свердлова в улицу Карла Либкнехта, произошло любопытное событие. Раскапывая очередную траншею, экскаватор поднял в ковше фрагменты кирпичной кладки. Еще через две-три ходки ковша стало ясно, что пробит свод какого-то подземного сооружения. Рабочие, занятые на трассе дороги, позвонили в редакцию городской газеты. Случай неординарный, а потому на место незамедлительно явились журналисты. Самые лихие перья тут же произвели «сенсацию»: найден харитоновский подземный ход, да еще с тремя ответвлениями. Вот они, тайные подземелья!

Никого не смутило, что чуть в стороне от пролома в подземное помещение виден спуск, оборудованный лесенкой, грубо сваренный из вполне современного металлического уголка, что в слое грунта прямо над сводом торчат обрывки наисовременнейшей полиэтиленовой пленки, что стенки отсеков кое-где примазаны почти свежим цементным раствором. И почему-то уже никто не помнил, что всего каких-нибудь пять лет тому назад здесь, в районе пересечения улиц Карла Либкнехта и Дзержинского, стояли дома старой екатеринбургской застройки. С дворами, огородиками, сараями и, конечно, с погребами. Обычными погребами для хозяйственных нужд в «дохолодильниковую» эпоху. Такой погреб устраивался либо под сарайчиком, либо на открытом пространстве двора, но с последующим обязательным возведением над ним крытого сооружения для защиты от дождя и снега. Технология работы была проста: отрывался котлован, из кирпича выкладывались стенки и свод, а затем все это присыпалось слоем земли в целях улучшения теплоизоляции. Иногда в погреб вел подземный ход из подвала жилого дома.

После сноса старой застройки на этом участке, а потом при прокладке автомагистрали погреба оказались засыпанными слоем грунта примерно двухметровой толщины. Вот и произошло «открытие» якобы неведомых подземелий, причастных к харитоновским тайникам.

С прокладкой новой магистрали связана еще одна «находка». И на первых порах она была столь же таинственна, как и старые погреба. На участке вблизи здания управления газопроводом «Бухара-Урал» дорожные работы только начинались. Бульдозеры сняли прежнее асфальтовое покрытие, сгребли в кучи ровненькие гранитные кубики старой екатеринбургской мостовой и чуть-чуть затронули слой желтой глины под ней. Потревоженный грунт разрядил свое напряжение - утром следующего дня появилась воронка небольшого провала. На место тотчас прибыли научные сотрудники Свердловского архитектурного института и с помощью приборов установили, что в основании дороги есть небольшой дренажный канал, служивший для стока ливневых вод со стороны вершины старой Вознесенской горки. Под дорогой, там, где стоял дом инженера Ипатьева, этот канал переходил в лоток ливневой канализации, сделанной так, как все лотки Екатеринбурга,- из гранитных плит с перекрытием тоже гранитной плитой, которая образовывала хороший гладкий тротуар. И опять кто-то шустрый объявил ливневку частью системы харитоновских подземелий. Ну и добро бы ему - считай как хочешь про себя. Но вот уже в воронку лезет целый отряд спелеологов. В комбинезонах, в касках, с фонарями. Щелкают аппаратами фотографы. В газетный набор немедленно идет пространный материал о таинственных лазах, о системах ходов, носящих отвлекающий (!) характер, о странных бетонных обломках, почему-то оказавшихся в этой якобы старинной галерее.

А сенсации снова нет - специалисты разгадывают «загадку» и объясняют ее логично и просто. Это действительно дренажный канал для стока ливневых и талых вод. Вначале, по-видимому, он представлял обычную канаву, заполненную крупным гравием и собиравшую воду. Над канавкой проходила дорога, и засыпка хорошо держала экипажи и телеги. Вода по мере накопления в слое гравия отводилась через трубу. В течение длительного времени гравий оседал, образовывались промоины, и подземная канава стала напоминать сводчатую полость. Вот так и получилась таинственная галерея под дорогой, которую сразу «притянули» к харитоновским тайнам и оповестили об этом всю читающую публику.

Вообще-то дело гораздо серьезнее. Не имея полной и точной информации о подземном пространстве города, мы сами плодим подобные ребусы. Территории старых кварталов, подлежащих сносу, еще задолго до переселения жителей и подготовки площадки под новое строительство должны быть тщательно обследованы специальной комиссией, включающей археолога, историка, архитектора, инженера-изыскателя. Эта комиссия, собранная, скажем, главным архитектором города и обществом охраны памятников истории и культуры, обязана опросить жителей, составить историко-архитектурный план расположения возможных подземных сооружений, определить их значимость и, если сооружения не имеют ценности, дать рекомендации по надежной их закладке. В подземном пространстве исторического центра старого города должен быть порядок. Тогда не будет ни потерь, ни ненужных «находок».

Какие все-таки существовали подземелья кроме харитоновских?

Еще одной владетельной семьей в Екатеринбурге были Рязановы. Купцы и золотопромышленники, они имели в городе два больших дома с парком, аллеи которого спускались к Исети, свою церковь, получившую название рязановской. Дома располагались друг против друга, разделяясь улицей. Но жизнь в домах протекала единообразно, и этому способствовало то, что Дома были соединены широким подземным коридором. До реконструкции улицы Куйбышева в 30-е годы теперешние цокольные этажи домов были первыми этажами, под которыми находились подвалы. Из этих подвалов и проложен был подземный коридор. Подвалы мало исследованы. Видимо, они были замурованы и закрыты с того времени, как в 1925 году дома были переданы под жилье. Так, в доме №63 (назовем его первым рязановским домом) часть подвала замурована и даже на чертежах технической инвентаризации числится «белым пятном». Что там? Может быть, из этой части подвала и был проложен подземный коридор?

Дому №40 (второй рязановский дом) повезло больше. До сих пор известны лазы из старого первого этажа в подвалы. Их три: один из жилой квартиры, другой под лестничной клеткой в подъезде, третий в виде люка у стены левого крыла здания. Во дворе долгое время существовал колодец. Смельчаки, спускавшиеся туда, видели в стенке колодца боковое ответвление, отходившее от дома в сторону рязановской церкви. Колодец впоследствии засыпали строительным мусором и устье заасфальтировали.

Там же, во дворе, стояли сараи жильцов. Их снесли совсем недавно, и на этом месте выстроен трехэтажный дом. В одном из сараев хозяин решил углубить погреб и наткнулся на кирпичную кладку свода. Пробив его, он очутился в подземном ходе, также выложенном кирпичом. Ход вел к рязановской церкви и второму дому, к той его части, где находился колодец. Владелец сарая проходил подземным путем до завала где-то на территории соседствующего здания бани.

Так что же, из второго дома в церковь был подземный ход? Да, это можно утверждать с большой вероятностью. Тем более что совсем недавно в руки попало еще одно свидетельство. Старая рязановская церковь в 30-е годы была переоборудована под кинотеатр, в военные годы здесь располагался один из заводских цехов, потом сильно обветшавшее здание пустовало, пока не попало в хорошие руки. Свердловские автомобилисты дали ему вторую жизнь - бывшую церковь капитально отремонтировали и открыли там Дом культуры «Автомобилист». Во время реставрации расчистили подвал и обнаружили, что из подвала за контур здания идет сводчатый проход старинной кладки. Он шел далее, за существующую ограду, подходил под проезжую часть улицы Розы Люксембург, где и обрывался обвалом. Направление хода вырисовывалось однозначно - ко второму рязановскому дому. Итак, купцы и золотопромышленники Рязановы могли ходить в свою домовую церковь подземными путями.

Строители допустили ошибку - и подвал, и остаток подземного хода засыпали строительным мусором. (Двести кубометров мусора!) Засыпав подвал, лишили внутренней связи административную и зрелищную части Здания. Теперь, чтобы попасть из одной в другую, нужно, невзирая на погоду, выходить наружу. Чуть подумав, можно было сохранить подвал, а вместе с ним, конечно, и фрагмент старинного подземного хода.

Вблизи рязановских домов есть красивый особняк из красного кирпича, построенный в псевдорусском «теремковом» стиле, строил его для себя промышленник Железнов где-то на рубеже нашего века. Времена подземных тайн, казалось, прошли безвозвратно, но дом Железнова не обошелся без маленького подземного сюрприза.

Верный старой традиции уральских толстосумов, Железнов вывел короткий, в несколько десятков метров, подземный ход из дома в сад, а другой - к дворовым службам. Точнее сказать, все подвальные помещения дома и служб были соединены между собой подземными переходами.

Это не новость. Именно на Урале с давних времен даже не очень влиятельные и знатные люди использовали этот прием соединения всех построек своей усадьбы. Может быть, такое решение было подсказано условиями сурового климата, может быть, боязнью лихих людей, может быть, старообрядческими таинствами. Вот почему так часто встречаются в черте старинных построек Екатеринбурга эти маленькие подземные лабиринты, молва о которых разносит преувеличенные во много раз слухи.

В старом деревянном доме (ныне снесенном) по улице Карла Маркса из подвала дома подземный ход (или лучше - переход) шел в подвал амбара. Подобный ход был в тоже снесенном доме, на месте которого ныне стоит здание кинотеатра «Мир».

Жители домов на еще сохранивших старый колорит свердловских улицах Розы Люксембург, Красноармейской, М. Горького рассказывают о таких подземельях в своих дворах. В эти лабиринты и переходы часто попадают сточные канализационные воды, вызывая удивление жителей: десятилетиями льется, а куда пропадает, бог ведает...

«Домашние» лабиринты наблюдались в застройке Ирбита, в Невьянске, Шадринске и других уральских городах.

В поисках старинных подземелий переместимся в центр Екатеринбурга. В ту самую старую его часть, которая со дня основания находилась в крепостном четырехугольнике валов, частоколов и рвов. На главной площади (она и сейчас главная в городе - площадь 1905 года) горделиво возвышался стройный кафедральный собор, своим видом отдаленно перекликаясь со столичным Петропавловским. По свидетельствам историков и путешественников прошлого, собор имел глубокие подвалы. Однако никто из описывавших это здание или упоминавших о нем не оставил намека на то, что из подвалов выходили какие-либо подземные сооружения. Об этом стали догадываться после появления ряда находок, сопутствовавших реконструкции площади.

В 20-х годах Андрей Яковлевич Крокодилов, свердловский старожил, покидавший родной город надолго только один раз, когда в составе танкового экипажа трудными военными дорогами гнал врага с нашей земли, написал в редакцию газеты, откликаясь на одну из публикаций о екатеринбургских подземельях:

«В 1927 году, будучи пятнадцатилетним подростком, я работал учеником штукатура. Кроме основной работы - ремонта фасадов зданий - бригада часто подряжалась делать другую, побочную, связанную с мелким строительством. Так однажды подвернулась и эта «шабашка». Нужно было установить в подвале одного из домов на площади имени 1905 года какое-то оборудование, не то переплетное, не то типографское. Это здание цело и сейчас, оно фасадом выходит на площадь позади трибуны.

Бригадир и мастера послали в подвал сначала учеников Андрея Чинова, Василия Бахарева и меня. Указали место, где нужно было раскопать землю. Мы сняли совсем тонкий слой, и лопаты стали натыкаться на что-то твердое. Это «что-то» оказалось гранитной плитой довольно больших размеров. Вроде тех, что когда-то устилали тротуары екатеринбургских улиц. Плиту попробовали разбить, но камень не поддавался. При каждом ударе плита так гудела, словно под ней пустота. А может, действительно пустота? От мастеров мы знали, что так бывает. Бригадир Василий Марков распорядился плиту закидать землей, до конца рабочего дня (а оставалось немного) сидеть в этом отсеке и ждать, пока не соберется вся бригада. В бригаде были крепкие мужчины. Ломами они сдвинули плиту, а под ней... открылось темное устье колодца. Сверху было видно, что стенки его выложены камнем...»

Колодец в подвале здания! Да еще в историческом центре города! А вдруг это один из входов в лабиринт легендарных екатеринбургских подземелий?

Конечно, рабочие не удержались от искушения спуститься в колодец. Раздобыли толстую свечу, штукатур Медведев обмотался веревкой, завис над отверстием и стал осторожно спускаться, освещая стенки из тесаною камня. И почти сразу же задергал веревку, сдавленно крикнул. Когда его вытащили, объяснил, что дышать было нечем, а огонек свечи угрожающе уменьшился.

Спускаться еще раз не рискнули, хотя любопытство (да и корысть - а вдруг там богатый клад?) толкало на разгадку неожиданной находки. Длинным шестом определили, что глубина колодца 3,5-4 метра. Бросали зажженную бумагу. Сначала огненный сполох угасал, не долетев до дна, но, видимо, шестом перемешали застойный воздух со свежим, поэтому в какой-то момент бумажный факел осветил дно. Колодец был абсолютно сухой. У самого дна в боковой стенке успели разглядеть темное отверстие уходящего из колодца тоннеля. Пробовали потом зондировать тоннель с помощью того же шеста, но длины этого зонда не хватало. И как ни хотелось взглянуть, что же там, в тоннеле, куда он ведет, все равно не полезли. Бригадир Марков, наверное, подумал: «Сокровищ в колодце не видно, а лупить глаза на какую-то дыру не стоит - жизнь дорога». Он приказал плиту задвинуть на прежнее место и использовать ее, обетонировать как фундамент для будущего оборудования. Так и осталась погребенной тайна странного колодца.

Так что же все-таки это за сооружение - колодец с боковым тоннелем? Фрагмент подземных лабиринтов кафедрального собора? Положительный ответ не исключается. Колодец мог быть входом в подземный переход к собору из какого-то здания, в прежние времена стоявшего на месте того, о котором сейчас шла речь. Это мог быть дом церковников или вообще принадлежащее собору строение.

Есть и другая версия ответа. В здании, где был найден колодец, долгое время располагался так называемый Сибирский банк. Он занимал большинство помещений на первом этаже и в подвале, а на втором этаже размещалось правление Уральского технико-промышленного товарищества. До сих пор в подвале здания функционирует комната-сейф бывшего банка. В ней глухие стены толщиной не менее метра, мощные двери из бетона и металла. Нынешние хозяева устроили здесь склад. Колодец с тоннелем мог вести в другой сейф, но совершенно тайный, скрытый, подземный.

Вспоминается одна интересная ситуация. Только наблюдалась она в другом уральском городе - Перми. После сноса ветхих домов в одном из кварталов обнаружили странное сооружение. В стороне от фундаментов зданий и остатков дворовых погребов под слоем земли был найден люк, закрытый тяжелой каменной плитой, вделанной в металлическую раму. Когда плиту сдвинули, то обнаружился вертикальный лаз, который оканчивался горизонтальным рукавом подземного хода. Ход приводил к решетчатой двери, за которой было сводчатое подземное помещение. Такое обособленное подземелье чаще всего определяется как тайник.

Возможно, хозяева Сибирского банка устроили нечто подобное. И тоннель из колодца вел в подземный тайник, находящийся где-то вне контура здания. В такой сейф не так-то просто забраться даже хорошо оснащенному злоумышленнику. Известный уральский геолог и писатель А.А. Малахов, используя метод биолокации, изучал территорию вблизи здания бывшего Сибирского банка. Результаты биолокационного зондирования с целью обнаружения пустот показали, что в грунте около восточной стены здания отмечаются эффекты, которые сопутствуют наличию пустого пространства. Как бы ни относиться к этому методу, каким бы он ни казался фантастичным, но нельзя оспорить его позитивные результаты именно при обнаружении подземных полостей и пустот. Возможно, А.А. Малахов нашел объект, не имеющий отношения к таинственному колодцу, но вполне вероятно, что в поле зрения биолокации попали неизвестные отсеки подвалов старого здания или подвалы стоявших на этом месте домов «офицерских и подьяческих».

С бывшим Сибирским банком связан один очень любопытный факт. Мы уже упоминали, что на втором этаже здания располагалось правление Уральского технико-промышленного товарищества. В нем работал один из организаторов и активных участников революционного движения на Урале, соратник Я.М. Свердлова, член Екатеринбургского комитета РСДРП Сергей Александрович Черепанов. В адрес правления на имя С.А. Черепанова шло большое количество нелегальной марксистской литературы: «Рабочая газета», газета «Социал-демократ» и другие. Сюда приходили письма из Парижа с указаниями В.И. Ленина по подготовке Пражской партийной конференции, с программами партийной школы в Лонжюмо. Не могли ли большевики использовать тайник с колодцем для хранения литературы и документов?

Может быть, той части, которая представляла особую важность и должна была сохраняться в течение длительного периода. Ведь то помещение подвала, где найден колодец, могло принадлежать товариществу. Властям невозможно было заподозрить, что в здании с такими солидными учреждениями вдруг хранятся крамольные документы. Конечно, это лишь догадка. Но она заслуживает внимания, если учесть, что подземные сооружения - ходы, тайники, подвалы - всегда играли большую роль в подпольной борьбе, в том числе и в старом Екатеринбурге.

Дома живут своей подчас сложной жизнью. Этому дому осталось жить не так уж много. Генеральный план развития города неумолимо отвел ему еще каких-нибудь два-три года жизни на этом бойком городском месте вблизи моста через Исеть: пойма реки предназначена парковой зоне. Дом №50 по улице Малышева (а в давние времена - это угол Покровского проспекта и Госпитальной) не имеет архитектурной ценности, и хотя ему уже 120 лет, его облик ни в один архитектурный стиль не укладывается, а потому судьба дома споров не вызовет. Но история не обошла вниманием старый дом у реки и одарила его интересным событием.

Связано это событие с подземельем, вернее, с большим и глубоким подвалом, имевшим не один выход. В доме долгие годы жил один из первых сотрудников Свердловского областного архива, любитель старины, знаток древнерусского искусства Дмитрий Никитич Плешков.

В октябре 1905 года, после памятной схватки рабочих-демонстрантов с черносотенцами на главной площади города, теперь носящей имя плошадь 1905 года, Д.Н. Плешков привел в свой дом невысокого черноволосого человека с аккуратной «студенческой» бородкой. Это был Я.М. Свердлов. В подземном этаже старого дома, представлявшем глубокий подвал с двумя выходами, Яков Михайлович скрывался три дня. Сюда к нему приходили связные комитета РСДРП. Есть свидетельство, что подземельем дома №50 Я. М. Свердлов пользовался также в период своего нелегального положения в январе-феврале 1906 года.

Подземелье с потайными выходами послужило и местом тайного пребывания одного из участников Свеаборгского восстания 1906 года. К сожалению, пока не известна фамилия этого моряка-революционера.

Юные краеведы из Свердловского Дворца пионеров, изучая места революционной деятельности Я.М. Свердлова, разыскали еще одну из конспиративных квартир, которой, возможно, пользовался товарищ Андрей. Это дом №4 по улице Ибаррури (бывшая Конторская) в Верх-Исетском районе. Капитальный дом (низ каменный, верх деревянный) был соединен с флигелем подземным ходом, который не раз выручал подпольщиков.

Штаб Красной гвардии Екатеринбурга в 1918 году занимал дом №11 на Ломаевской улице (ныне улица Февральской революции). Отсюда уходили красногвардейцы, оставляя город рвущимся на Средний Урал колчаковцам. Дом этот чудом уцелел среди новой застройки центрального городского района, поглотившей громадами прекрасный уголок старого жилого ядра Екатеринбурга. Уцелел именно чудом, так как за него и его ближайшее окружение долго и истово боролись историки, архитекторы, краеведы и просто жители, любящие свой город. Борьба проходила, как говорят в спорте, с переменным успехом, и подчас казалось, что ножи бульдозеров уже скрежещут в хаосе обломков. Дом отстояли, мало того, он даже реставрирован, но окружение (здесь, кстати, были здания, имевшие историко-революционную значимость и архитектурную ценность), увы, сохранить не удалось.

Люди, жившие когда-то в доме под номером 11, сообщали о глубоких подвалах и подземных ходах. Один из ходов якобы тянулся до самого кафедрального собора, завязываясь в схему его подземных лабиринтов. А другой... Житель дома Адольф Константинович Епанчинцев рассказывал, что в общей коммунальной кухне был люк в подвал. Их, мальчишек, не пускали туда, боясь беды. Взрослые как-то раз, прихватив факелы, из подвала попали в подземный ход, направлявшийся ориентировочно в сторону городского пруда, а скорее, к какому-нибудь зданию на противоположной стороне улицы Февральской революции. Потом этот поход в подземелья живо обсуждался всеми жильцами на общей кухне, зажигая романтикой приключений и присутствовавшую там ватагу мальчишек. Искатели подземных тайн прошли по ходу несколько десятков метров и остановились перед завалом. Кровля хода выглядела непрочной, поэтому мальчишкам строго запретили туда спускаться, а позднее отцы семейств заложили вход в галерею кирпичом.

Интересно, что при строительстве свердловского Дома Советов (а он расположен неподалеку от дома №11) в котловане обнаружили остатки разрушенного свода. Но строители вовремя не сообщили о находке, а вскоре место было засыпано.

Трудно сказать, пользовались ли красногвардейцы ходом из дома №11. А. Епанчинцев запомнил, что в подземелье нашли предметы времен гражданской войны, в том числе сабельный клинок. Он демонстрировался всем жильцам.

В первые годы Советской власти подземные сооружения часто оказывались предметом внимания чекистов. Бежавшие из города хозяева предприятий оставляли клады в надежде на скорое возвращение, отступавшие белогвардейцы впопыхах припрятывали то, что нельзя уже было унести с собой, церковники пытались скрыть от реквизиции сокровища соборов и монастырей. Все это нужно было искать. Иногда сведения о запрятанных ценностях крутились вокруг какого-нибудь тайника в подземельях. Чекисты опрашивали сведущих людей, сами спускались в подвалы и погреба, ходили по тоннелям, простукивая стенки.

Об одной из таких поисковых экспедиций в екатеринбургские подземелья поведал краевед М. Дайбо в публикации молодежной газеты «На смену!». Он сообщил, основываясь на материале беседы с участницей такой экспедиции Анфисой Николаевной Боровских, что в 1921 году группа из пяти человек во главе с тогдашним председателем губчека «...прошла подземными путями через весь центр города». А. Боровских рассказывала краеведу: «Мы ломом открыли дверь, сделанную под шкаф, и все спустились в подземелье по каменной лестнице метра на три и прошли по тоннелю до Екатерининского собора (Екатерининский горный собор находился на нынешней площади Труда. - В.С.) прямо под алтарь... После этого спустились обратно и пошли дальше, вошли в здание, где раньше помещалась полиция (полицейское управление находилось недалеко от Екатерининского собора, здание не сохранилось. - В.С.), а оттуда прошли в здание жандармского управления, вошли в комнату без дверей и окон, в ней стояла кушетка, обитая кожей, кольцо - орудие пыток. Ход из этой комнаты только подземный, по нему наша группа прошла обратно в Екатерининский собор...»

Какая интересная страничка из тайной книги подземелий! Правда, только чуть приоткрытая. Ведь вряд ли участники подобных экспедиций оставили после себя какие-нибудь записи о впечатлениях, схемы пройденного под землей пути. Не то было время. Главное - конечный результат, а значит, короткий рапорт руководству: нашли - не нашли.

В старом Екатеринбурге был еще один уголок, где подземные тайны просто обязаны были быть. Это Новотихвинский женский монастырь. На знаменитой фотографии-панораме Екатеринбурга конца XIX века, сделанной замечательным уральским фотографом В.Л. Meтенковым с колокольни Екатерининского собора, монастырь занимает верхний левый угол. В дымке выступают его невысокие белые стены и круглые башни. А там, за стенами, из слившихся в темную полоску деревьев поднимаются светлые силуэты соборов. Новотихвинский монастырь был основан в конце XVIII века, и первые каменные здания его появились в 1796 году, то есть относятся к периоду бурного строительства особняков и резиденций крупных уральских заводчиков.

Как и везде, монастырские тайны под землей тщательно оберегались. В подвале центрального собора монастыря Александра Невского, где сейчас расположен историко-краеведческий музей, по свидетельству работников, есть замуровки каких-то помещений, возможно имевших подземные выходы. Это пока предположение. Дело в том, что до сих пор не было исследований территории бывшего монастыря и его сооружений. После упразднения обители сюда надолго вселялись различные воинские учреждения и части, а потому до начала 60-х годов доступ на территорию был ограничен. Тем не менее в стенах монастыря проводились различные земляные работы, при которых обнаруживались старые фундаменты каких-то первоначальных построек, большие склепы плотной старинной кладки, а однажды...

Да, однажды военнослужащие раскопали самый настоящий подземный ход. Через тридцать с лишним лет очевидец этого события Борис Николаевич Полянский, руководивший работами в котловане, вспоминал, что сначала наткнулись на кладку свода из бутового камня. Когда расчистили место, открылось сечение хода, облицованного таким же камнем. Высота раскопанного сечения при замерах оказалась равной 1,6-1,8 метра, а ширина - около 1,2 метра. Тоннель уходил под западную стену монастыря (к сожалению, уже не существующую на этом участке) и поворачивал за стеной на север. Далеко проникнуть в него не удалось: кто-то из высокого начальства приказал засыпать все откопанное. Весной 1985 года Б. Н. Полянский показал место подземного хода архитектору Л. Н. Смирнову, который составил примерную схему расположения этого потаенного сооружения (рис. 20). Как выяснилось далее, на территории монастыря фиксировались провалы грунта.

Трудно сказать, что это были за пустоты, случайны ли они, собраны ли в определенную систему? Многое предстоит узнать при детальном исследовании той площади монастыря, которую сейчас занимает музей.

Много тайн хранят старинные подземные сооружения Екатеринбурга - Свердловска. Наверняка среди этих тайн есть неразгаданные страницы не только истории города и его развития, но и революционных событий. Может быть, в тайниках до сих пор лежат документы той далекой по времени и близкой по духу эпохи. А вдруг в подземных лабиринтах отыщется архив нашей партии предреволюционных лет, эвакуированный в Екатеринбург в первый тяжелейший год нашего государства и так загадочно пропавший при странных обстоятельствах?

"Дорогая редакция! У нас дома получился обвал. Отверстие сверху 1,5 метра на 1 метр, а глубина 5 метров или больше. А там - тоннель. Нас, стариков, этот тоннель заинтересовал, а спускаться боимся - надо, наверное, крепь сделать, а потом исследовать. Вы знаете, к кому обращаться. Может, надо попросить геологов или других исследователей. Может быть, там, в тоннеле, какие-нибудь ценности. Обязательно позвоните в ЖКО Верх-Исетского завода, а то они отверстие завалят... Мой адрес... »

Вот такие письма нередко приходят в редакции свердловских газет. Маленькие открытия подземных тайн продолжаются.

В.М.Слукин

(глава из книги «Тайны уральских подземелий»)